В первичной организации "Союз" Нальчикского местного отделения КПРФ активную работу по патриотическому воспитанию молодежи ведет коммунист Залимгери Шогемов. В преддверии 100-летия ВЛКСМ и в соответствии с планом проведения комплекса мероприятий по теме "Нальчик – город воинской славы" Залимгери Шогемов выступил уже в четырех школах Нальчика. Его выступления всегда нравятся школьникам, так как он рассказывает им непридуманные истории. Коммунисты первички "Союз" гордятся такими коммунистами, как З. Шогемов, и желают ему дальнейшей активной деятельности.

Представляем вашему вниманию материал о Залимгери Шогемове, подготовленный журналистом Ольгой Калашниковой.

Алена Чернова

Полковник милиции (он же полковник внутренней службы) в отставке Залимгери Шогемов награжден двумя орденами Мужества, медалью Жукова и еще множеством других наград. Очень ценна для него награда «За отличную службу в МВД», которую получил за раскрытие тяжких преступлений. Но о своем пути в профессию он рассказывает без пафоса, как и положено мужчине.
Шахматиста из меня не получилось

- Я родился в станице Солдатской 1 января 1952 года. Отец Долетгери Хамурзович, прошедший всю войну, служил в МГБ, и моими первыми игрушками были его кобура, медали и погоны. Но рассказывать о войне он не любил. В армию отца призвали в 1938 году, а когда через несколько месяцев он получил отпуск за хорошую строевую подготовку, дед, который был очень строгим, увидев отца в окно, выбежал во двор со словами: «Я же говорил, что он нас подведет!» Все это напоминало сцену из фильма «Максим Перепелица».
Отец остался один у своих родителей, его брат погиб на войне, и когда дедушка заболел, мы переехали поближе к нему в Терек. В Тереке отец работал начальником милиции. Потихоньку построил дом. Там я пошел в школу. В семье было трое детей - две старшие сестры и я. Отец никогда на нас не повышал голос. Но если мы провинились и слушали его выговор, думали: лучше бы ударил, настолько убедительным было внушение. Его большим увлечением были шахматы. Он пытался и меня научить, но из этого ничего не вышло. Возможно, у меня просто такой возраст был неусидчивый.
Мы уже жили в Нальчике. Моими школьными друзьями были Славик БИТОКОВ и Толик КАШЕЖЕВ. У Толика я часто бывал дома, он мне помогал по математике и другим точным наукам. Отец Толика, крупный, грузный мужчина, был начальником следственного отдела КГБ, и когда я его первый раз увидел в форме, сказал, что тоже хочу работать в органах. Он посмотрел на меня профессио-нально внимательным взглядом и сказал: «Не морочь голову, а учись получше». Так закончилась моя первая попытка попасть в правоохранительные органы.
Мама Лина Дамжуковна (урожденная ГЕРАНДОКОВА) работала учительницей начальных классов, потом в торговле. Она была одной из первых сотрудниц старого «Детского мира» в Нальчике и проработала там до пенсии. Отца не стало в 1987 году, мама с нами, ей 90 лет. Два ее брата тоже погибли на войне. Один из них – Мухарби ГЕРАНДОКОВ в 24 года был начальником штаба полка, награжден полководческими орденами, у нас дома хранилось много его фотографий и писем с фронта. Это тоже, безусловно, повлияло на мой выбор профессии.

Камни над головой

- После срочной службы я уехал в Тюменскую область. Туда уже к тому времени переехал отец с семьей. Работал на Самотлоре, нефтяной жемчужине, взрывником. Работа в принципе была несложной, но однажды старшие товарищи «повеселились». Зимой мы заминировали очень большой участок, и нас послали в разные стороны тайги с красными флажками и свистками, чтобы предупредить людей об опасности. Я успел отойти метров на триста, когда начались взрывы, камни и мерзлая земля со свистом пролетали совсем рядом. Я побежал оттуда, напрочь забыв о своем задании.
Вернувшись в Нальчик, поступил на службу во внутренние войска. Произошло это почти случайно. Я только женился, семья осталась в Нальчике, а меня послали в поселок Советский замкомандира роты по политчасти. Потом – оперативная работа и другие должности в системе УФСИН. Заочно получил в КБГУ диплом инженера-механика сельскохозяйственных работ. Когда принес его с гордостью начальнику, тот сказал: «У тебя дома есть чемодан? Положи на дно и забудь!»

Детективы писать не собираюсь

- В 1993 году в силу различных обстоятельств перешел в Управление уголовного розыска МВД. Меня назначили начальником отдела по раскрытию умышленных убийств. Это тяжелая и в то же время захватывающая работа. Почти каждый день вызывали на происшествия, я побывал в таких населенных пунктах, которые и на карте не значились. Трудно ли раскрыть убийство? Нет, если у тебя хорошая команда.
Расскажу лишь об одном деле. В республике произошла серия убийств. Вначале убили таксиста из Яникоя. Его машину обнаружили в Нарткале возле кладбищенского забора, рядом - шприц с остатками наркотика и граната, к вечеру в канаве нашли труп водителя. Строили разные версии, но все было безрезультатно. На третий день - аналогичный случай. Произошло все тоже около Нарткалы, но водитель-дагестанец, весь израненный, выжил. Врачи не разрешали с ним говорить, но мы настаивали - хоть десять минут. Он был еще в шоковом состоянии, по-русски говорил плохо, но вспомнил, что подобрал пассажира в аэропорту Минеральных Вод. Тот по дороге купил бутылку водки, требовал, чтобы водитель выпил вместе с ним, а потом начал бить его отверткой. Когда водитель выскочил из машины, борьба продолжалась на пахоте. Спасло его, видимо, то, что мимо проезжал автобус с доярками, свет и шум машины нападавшего немного отрезвили, и водитель попросил: «Не убивай, возьми машину!»
Зацепиться в его рассказе было пока не за что. Но водитель вдруг вспомнил: нападавший жаловался, что в аэропорту его оштрафовала милиция за курение в неположенном месте. Мы сразу послали туда сотрудника, и он привез три квитанции с похожими данными. Начали пробивать того, кто больше всего подходил, но характеристику ему давали хорошую: секретарь комсомольской организации, «афганец», имеет много боевых наград. Тем не менее мы свою версию продолжали проверять…
Помню, шел крупными хлопьями снег, как на Новый год. Поехали к разыскиваемому в Лескен, нам навстречу вышел старичок и сказал, что его нет дома. Едем обратно в Нарткалу, и вдруг вспоминаю, что как-то в больнице познакомился с человеком, который подходил по всем данным как отец жены подозреваемого. Тот работал на рейсовом автобусе, что помогло быстро узнать его адрес. Смотрим через забор – во дворе стоит похищенная шестерка. Номера сняты, но когда грязь налипает, они на ней отпечатываются. Подняли хозяина дома, и он рассказал, что его зять забрал машину у кого-то за долги. А где он сейчас? Домой с дочкой поехал. Мы обратно в Лескен, через забор - во двор, дверь выбили ногами, а он лежит с ружьем в изголовье, рядом - куча патронов. В общем, погубил его афганский синдром…
Очень много было запутанных преступлений, от раскрытия которых получаешь удовольствие. Меня часто спрашивают, не собираюсь ли писать детективы. Нет, но в свое время абсолютно все детали расследования записывал в блокнот, хотя это было вовсе не обязательно. Иногда удавалось раскрывать преступление, просто анализируя эти записи.

Там по-настоящему узнаешь людей

- В Дагестане и Чечне я побывал, став командиром спецназа ФСИН. Подробности не буду рассказывать, отмечу лишь, что там по-настоящему узнаешь людей. Помню, как мы уже подготовили группу, а психолог сказала, что одного из бойцов нельзя с ними отправлять. Он действительно был очень замкнутым, даже угрюмым, никогда не смеялся. Мы долго спорили, в итоге я все-таки настоял на своем. И он лучше всех себя показал. А ведь были офицеры и постарше его в звании, которые под кровать прятались, когда выстрелы рядом слышали…
Сын Мурат и дочка Залина сейчас служат в различных правоохранительных структурах. Во время нападения в октябре 2005 года я уже был в отставке и работал начальником охраны в ГКЗ. Вместе со своими подчиненными прятал детей в подвале. А потом только вспомнил, что у меня дочка во втором отделе работает, и побежал туда. Но меня не пропустили, как ни просил. Она действительно попала под обстрел, лежала в кабинете под окнами и вдруг услышала, что кто-то громко стонет и сильно ругается. Выползла, увидела раненого майора, оказала ему первую помощь и вытащила из-под огня.

Это же мои односельчане!

- Есть такая книга - «Малокабардинцы в Великой Отечественной войне». В моем экземпляре человек триста дописаны от руки. Подробности судеб тех, о ком в книге иногда просто несколько строк, искал в военных архивах. Это же мои односельчане! Несколько тетрадей уже исписано, сейчас все нужно систематизировать. Даже наш историк и архивист Олег ОПРЫШКО, которого я безмерно уважаю, переиздал свою книгу о награжденных полководческими орденами, когда я принес ему список из 11 человек, о которых даже он не знал. К великому сожалению, Олега Леонидовича республика не ценит так, как он того заслуживает. Только за две книги - «По тропам истории» и «Через века и судьбы» ему в республике должны памятник поставить. Нет ни кабардинца, ни балкарца, который написал бы о своей истории так, как он.
В свое время мне удалось собрать немало царских военных наград. В том числе очень редких, например, Георгиевский крест, который выпустили специально для награждения мусульман. Но когда посмотрел специальную литературу, понял, что собрать серьезную коллекцию возможности нет. И тогда около тридцати наград отнес в магазин «Наше достояние» и просто отдал продавцу. Через неделю зашел и увидел на витрине две медали из своей коллекции. Одна была оценена в 30 тысяч, другая - в 15 тысяч рублей. Тогда у меня голова закружилась. Ведь я собирал, когда они почти ничего не стоили. Новые не собираю, они очень дорогие, даже муляжи, которые продают через Интернет. Но есть и сейчас в моей коллекции редкая награда - «За беспорочную службу в полиции», учрежденная Николаем Вторым.

 Ольга КАЛАШНИКОВА.